THEODOR BASTARD музыкальная группа из Санкт-ПетербургаИзначально созданная как одноимённый сольный проект лидера коллектива Фёдора Сволочь, в 1999-м году группа сменила название на англоязычное Theodor Bastard. В настоящее время Theodor Bastard — это полноценный коллектив из 5 музыкантов:На счету группы на данный момент 9 альбомов, изданных в 5 странах мира, более 400 концертов, как в России, так и в Европе, выступления на крупных европейских фестивалях Fusion, Wave-Gotik-Treffen и других. Музыканты сотрудничали со многими зарубежными артистами и проектами — от Мартина Аткинса (Pigface) и Питера Кристоферсона (Coil) до Стефана Хертриха (Darkseed, Betray My Secrets) и Аки Наваза (Fun-Da-Mental). Группа прошла большой творческий путь от индустриально-нойзового звучания через трип-хоп и готику к этнической и world-музыке. На данный момент группа работает над новым альбомом.
- Фёдор Сволочь — гитара, электроника, перкуссия;
- Яна Вева — вокал, перкуссия, флейта;
- Алексей «Kusas» Курасов — перкуссия;
- Андрей «Andy» Дмитриев — барабаны;
- Алексей Калиновский — клавишные.

«Электроника по-прежнему, к сожалению, это лишь бледная копия, особенно если она пытается имитировать какое-то живое звучание. Электроника меня всегда привлекала в абстрактном ключе, когда она не пытается притворяться чем-то живым»> Можно сказать, что «Пустота» открыла для вас дорогу в Европу и зарубежье? < Ну, в принципе, да, потому что «Пустоту» издали в пяти странах, если мне память не изменяет. В России это уже шестое переиздание. Ну, вот ремастированное — первое, а так альбом выдержал 5 переизданий. «Пустота» выходила в Турции, в Германии, в Мексике, ещё в каких-то странах. Но вот немецкое издание, конечно, для нас большую роль сыграло, потому что благодаря этому альбому мы стали ездить в наши европейские турне. У нас был лейбл немецкий свой, который нас выпускал [Pandaimonium Records — прим. редакции]. И для нас это было такое открытие Европы, а для Европы это было открытие нашей музыки *улыбается*. И мы по-прежнему сейчас — вот заехали в Калининград, собственно говоря, по пути из Германии, и едем дальше в Минск в продолжение такого турне.

> Ну да, в принципе, по звучанию «Oikoumene» и понятно, что ваша музыка стала менее тёмной и более, может быть, обширной, обволакивающей. И тогда, возвращаясь к последнему альбому, я думаю, ещё одно ваше достижение — то, что вы его переиздали на немецком лейбле, и не просто на каком-то немецком лейбле, а на Danse Macabre — это лейбл музыканта, лидера группы Das Ich — Бруно Крамма. Как, собственно, началось ваше сотрудничество — он сам на вас вышел или вы с ним связались? < Я, честно говоря, не помню как. По-моему, да, Бруно нам написал, что ему понравилась наша музыка. Я могу ошибаться, но мне кажется, он был на нашем концерте 3 года назад на фестивале Wave-Gotik-Treffen. Он написал, что ему это напоминает Cocteau Twins, Dead Can Dance и что-то ещё — его любимые группы. Вот, и я долго с ним переписывался. Я, честно говоря, не знал, кто это такой. Мне потом сказали: «Это ж такой чувак, такой панк из группы Das Ich». Я никогда не слушал Das Ich и после этого не стал слушать *смеётся*, особо я не люблю такую музыку. Но, в принципе, он очень позитивный и хороший такой человек, меломан, который явно с широким вкусом. У него, кстати, свой журнал есть, как мы сейчас узнали — он выпускает журнал в Германии. У него даже и клуб свой есть, где он проводит какие-то вечеринки. И вот он издал диск *показывает диск*, немножко такой, попроще. Вот это российское издание *показывает*, это — немецкое, на своем лейбле. Но, в принципе, мы сейчас с ним виделись, когда были в Германии, он притаранил целую коробку нам дисков. Сам, самолично их привёз, вот. Я не знаю, какую перспективу нам откроет немецкое издание, но это всё равно приятно, что в стране, в которой мы так часто играем — а в Германии мы играем с 2003 года — опять вышел наш альбом, как и 10 лет назад «Пустота»…«Когда я начал изучать восточные ритмы, я узнал, сколько возможностей дарит один, казалось бы, простой барабан»

> Насколько я знаю, вы только что вернулись с одного из самых крупных готических, тёмных фестивалей — Wave-Gotik-Treffen, который проходит в Германии. Что это именно для вас значит — выступить на таком большом фестивале, где есть возможность ещё больше расширить свою аудиторию? < Я не скажу, что в нашей группе есть люди, для которых этот фестиваль обладал именно каким-то таким статусом, но, конечно, большой элемент важности для нас этого события — это то, что там внимательная очень аудитория, и она разная. И есть аудитория, для которой наше этно-звучание очень близко. Мы три года назад ещё выступали на этом же фестивале, и тогда мы это поняли — собственно говоря, по реакции зала, по количеству бисов — по всему, что нашли отклик в сердцах аудитории. И второй важный момент, который лично мне кажется основным, мы там выступаем в главном театре Лейпцига второй раз — и это потрясающий зал. Зал, в котором, я думаю, любой артист будет счастлив выступить. Он один из древнейших залов Лейпцига, в котором проходило множество театральных премьер. Он огромный, там одних гримёрок больше ста штук, только гримёрных комнат. Декорации размером с 6-7-этажный дом там ставят. То есть и сам театр — это сидячий зал с красными креслами, огромными люстрами, естественно, с балконом. Он обшит весь изнутри деревом, и у него потрясающая акустика. Он звучит хорошо, несмотря на то, что когда входишь, кажется, что там эха много, чего-то там лишнего, что обычно мешает звуку. Но на самом деле зал очень акустически грамотно сделан, и в таком зале играть — это настоящее удовольствие, это наслаждение. И когда второй раз мы ехали, я первым делом думал, что, наконец, я снова побываю в стенах театра Лейпцига, главного театра Лейпцига. И для нас это, наверное, было главное — звук, и это ощущение — потому что в театре эта история, она чувствуется. Он пропитан своей атмосферой, и стены театра, они хранят множество этих эмоций, которые в нём происходили. Но сам фестиваль – это же городской праздник — там около 40 разных сцен по всему городу, и такого количества людей в чёрном в 35-градусную жару нельзя увидеть, наверное, ни в одном городе мира, только в Лейпциге. Это реально целые трамваи, автобусы, улицы — все в таких компаниях людей, которые одеты настолько экзотично, что кажется, что ты попал на такой городской готический праздник. Чем примерно и является фестиваль.«Я просто слушал тембр и думал: «Ага, вот этот электронный звук, который мы здесь подобрали, он, в принципе, похож на такой-то там инструмент». Допустим, на дунчен. Дунчен — это такая тибетская ритуальная труба. Мы берём, изымаем этот электронный звук из составляющей музыки и заменяем дунченом»
> В любом случае было интересно, конечно? < Да-да. Это всегда интересно — играть для разной аудитории. Это же необязательно «это — наше, это — не наше». У нас такого нет — если люди слушают, значит, им интересно — какая разница, во что они одеты? > Насколько я знаю, у вас очень много друзей из различных групп, как российских, так и зарубежных. Тот же Штефан [Стефан Хертрих — прим. редакции] из Shiva In Exile. А с кем вы чаще всего и наиболее близко в настоящий момент общаетесь? < Ну, со Стефаном много общались, потому что он активный интернет-пользователь и живёт за городом там, где-то в Баварии, и редко выходит в люди — только через интернет. Поэтому я тоже часто пользуюсь типа там Facebook, и мы периодически быстрыми сообщениями перекидываемся с ним. С кем мы общаемся? Ну, вот с Geomatic мы общались, с проектом голландским, довольно тесно…«Это всегда интересно — играть для разной аудитории. Это же необязательно «это — наше, это — не наше». У нас такого нет — если люди слушают, значит, им интересно — какая разница, во что они одеты?»

>И хотел ещё спросить — самое, наверное, важное. В принципе, уже какая-то часть работы проделана — и какое-то время спустя выйдет ваш новый альбом. Что можно ожидать на нём? Будет ли это логическое продолжение «Oikoumene» или что-то новое? Может быть, больше экспериментов, ещё чего-нибудь? < Мне сложно обещать что-то, потому что материала очень много… ну, не совру, сказав, что на двойной диск. > Ого! < И как это выйдет в результате, очень сложно сказать — то ли мы часть материала отложим и сделаем диск с определёнными песнями, скажем, близкими к «Oikoumene». Либо мы запишем вообще в другом виде альбом, тоже есть идеи, и он будет полностью русскоязычным. И поэтому мы сейчас вот закончим тур — правда, у нас всё плюсуются и плюсуются концерты, потому что только мы вернёмся домой после Калининграда, Минска и фестиваля «Дикая мята» — нам надо будет улетать в Пермь, у нас как раз добавился концерт. Потом у нас концерт в Польше на фестивале Castle Party — кстати, крупнейший тоже фестиваль Польши. И сейчас уже Румынию нам предлагают. И ещё будет Рига — фестиваль. Конечно, в определённый момент нам нужно будет собраться с духом, сказать всем этим концертам «стоп» *улыбается* и сесть за альбом, потому что параллельно это делать практически невозможно. Постоянно вот какие-то предложения — и это хорошо — постоянно есть соблазн ехать дальше, дальше, продолжать тур. Но да, нужно себя заставить смириться с тем, что нужно садиться на студию. Это тоже такая интересная работа, но она требует полного погружения, её нельзя совместить с концертами или чем-то ещё. > Это как две разные стороны музыкального творчества. < Да. Даже когда мы писали «Oikoumene», я много работал над звуком, подбирал звучание. И не то что о гастролях — о личной жизни можно было забыть на полгода точно, потому что это требовало 12-часовой ежедневной работы, без выходных, без каких-либо развлечений и вечеринок. > Ну, в общем, как я понимаю, как всегда можно ждать от Theodor Bastard сюрпризов, экспериментов и каких-то новых фишек в звучании? < Да, ждите, друзья! Спасибо. > Будем ждать! Спасибо большое, Фёдор. Удачи вам! < Вам тоже *улыбается*.«В определённый момент нам нужно будет собраться с духом, сказать всем этим концертам «стоп» и сесть за альбом, потому что параллельно это делать практически невозможно»
